Благословенно МВИЗРУ ПВО. Книга вторая - Владимир Броудо
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зимнее утро
Ночью сопку совсем замело,Словно саван накинула вьюга…И спасение наше тепло —Лишь мираж в отопительных трубах.
У бессонницы только глаза,Только сажа и белые зубы,И по-русски не может сказать,Что такой нам поставили уголь.
Что дрова уже все сожжены,И валежник подобран, и веткиПодчистую почти снесеныТопорами с древесных скелетов.
И вдобавок вчера намело,Завалило стерильно окрестность.Ну а нас-то, зачем занесло,Желторотых, да в гиблую местность?
Желание
…Мне бы…
Н.Рубцов.Мне б немного покоя и полчасика сна,Чтоб не мучили чёрные мысли,Чтоб за книгой сидеть допозднаЭтим вечером хмурым и мглистым.
Чтобы тусклое пламя свечиОсвещало слова на страницах,А страницы в грядущей ночиНескончаемой шли вереницей.
И хотя бы немного теплаОт стоящей в углу батареи,Чтобы сидя у края стола,Не озябнуть в суконной шинели.
Чтобы стылость убогую клетьНе сегодня в шагах измеряла,Чтоб дыханием пальцы не гретьИ не кутаться внутрь одеяла.
И немного совсем тишины,Чтоб ни ветра, что злится и скачетТо по кровле, то в щелях стены…То деревья застонут и плачут.
Чтобы долгая, долгая ночьТолько солнечным утром кончалась,И худое чтоб сгинуло прочьИ назад больше не возвращалось!
«Бессонные тёмные ночи…»
Бессонные тёмные ночиХолодной, холодной зимой,Над сопкою вьюга хохочет,Увлёкшись за снежной игрой.
Колючие иглы швыряет,Сгущая сильней темноту.Сирена свой голос срывает,Крича без конца в пустоту.
Тревога. Тревога. Тревога.Посыльные гулко бегут,Где в двери, где в стены, в порогиНогами отчаянно бьют.
И снова по скользкой дорогеСтучат каблуками сапог…Тревога, нас гложет тревога —Успеть всё в отведенный срок.
«Налёты, налёты, налёты…»
Налёты, налёты, налёты.Учебные цели, бои…Штурвалы крутя до дурноты,Доклады крича до хрипоты,Летят наши будние дни.
А ночью опять тренировки,С планшета «играем» в войну,Бездарно, топорно, неловко,Но чтобы повысить сноровку,Не сдаться коварному сну.
Но связь не такая уж дура,Не хочет – попробуй сыскать,Связисты мелькают со шнуром,Натужно кричат в гарнитуру,Чтоб как-то себя оправдать.
Ревут дизеля среди ночи,Прокашлявшись, снова ревут.И слышно, как гулко топочутСолдаты, как шумно хлопочут,Солярку насосами льют.
В кабине накурено, мрачно,Пора уже вешать топор,Но сверху нам ставят задачу:В противогазах собачить(Удушьем смывая позор!)!
Полосками жёлтого цветаЭкраны во тьме мельтешат,Где контуры местных предметовРазмыли свои силуэтыИ мелкою зыбью дрожат.
«Замёрзла в рукомойнике вода…»
Замёрзла в рукомойнике вода.Да, так бывает.Одна сплошная корка льдаЛежит, не тает.
Вода замёрзла и в ведре,Застыла глыбой,Как на столовом серебреНемая рыба.
По стенам изморось пошлаМохнатой лентой,На плинтус и на пол леглаУзорным позументом.
Свет от свечи светлей, белей…И замирает.«Сифонит» холод из щелей,Дыхание спирает.
Звенит, повиснув, тишина,Как гимн свободе,Остатки теплоты и снаПод тишину уходят.
Ведро поставить на плитуСовсем не трудно…Вот так, обычно, по утруК нам в жизнь приходят будни.
Учения
Дивизион – в походный строй!Сирена радостно завыла,Ей очень нравится настрой,Чтобы она здесь главной была.
Когда в правах дозволен бич,Крыть без разбора лютым матомИ под одну гребёнку стричьИ офицера и солдата,
За то, что те хотят служить,Под ношу подставляют плечи,Готовы головы сложитьНа бранном поле грозной сечи.
И это был не просто вид.Секундомеры ошалели,Замки ружейных пирамидС особым лязганьем гремели.
Скрипели петли у дверей,Из гнёзд хватали автоматы,Комплекты рыжих штык-ножей,Патроны в «цинках» и гранаты.
Хватали каски, вещмешки,К ремням крепили химзащитуИ, как пехотные стрелки,Что злой решимостью налиты,
Бежали не жалея ногК местам по боевым расчётам,Где кто, в старании, как мог,Включался в жесткий ритм работы.
Зима к тому же удилаУспела закусить, сжевала,Порошу мелкую скребла,Горстями полными швыряла.
Чтобы сильнее досадитьРтуть опускала ниже, ниже,Старалась лёгкие сдавить,Прозрачный воздух сжижить.
Ревели грозно тягачи,Лебёдки с кашлем чертыхались,Звенели яростно ключи,Когда на гайках не держались.
Разъёмы падали, стучаО землю глухо и утробно.Тащили кабель, волоча,По целине сугробной.
Клонили пост в опасный кренТак, что упоры трепетали,Снимали зеркала антеннГурьбою, на «тележку» клали,
Где каждому свой постаментДля перевозки предназначен.С усильем правили брезент,Который коркой ледяной был схвачен.
Катили вёрткие хода,Грунтозащиту отдирали,Что челюстями мерзлота,Казалось, навсегда держала.
Домкраты скручивая в низ,На шасси технику спускали,Не прекращаясь, шум и визгТо там, то здесь перекликались.
Сводили балки пусковых,Ракеты тентом укрывалиИ, поминая всех святых,Крепёж креплений проверяли.
Просили помощи порой,Кричали, дыбились, шутили,Порой язвительной волной,В сердцах, беззлобно костерили.
Бычки смолили в уголья,Пуская в долгий путь по кругу,А то, раздевшись до белья,Хвалились удалью упругой.
Бросали шапки, ели снег,То пили воду ледянуюИз родника, что свой разбегВдруг в прорву обрывал земную.
Зима, бессильем исходя,Во все тягчайшие бросалась,Струнила яро холодаИ над метелью измывалась,
Их пригибала до земли,Чтоб с новой силой подниматься,Чтоб хмури тучи волокли,Не дали солнцу разыграться.
Желала: цену перебить, —Чтобы посеять дух сомненья,Чтоб снегом пепельным сокрытьСлед горький отступленья.
«Необъятная ночь февраля…»
И. Я-ну
Необъятная ночь февраля,Густота – словно масло на хлебе,На погруженных в дрёму поляхПростыня серебристого снега.
Миллионы игристых угрозСвои жала во тьме обнажают,Отступивший вдруг было, морозВсё подряд, без разбора, хватает,
Тишину и железо машин,Трубки, кабель, стекло, рукавицы,Сводит мышцы мальчишечьих спин,Клеит инеем напрочь ресницы.
Бесконечная тонкая вязьЗвёзд, застывших в пространстве.Жаль, но только она не зажглась,Мысль, о нашем земном мессианстве.
От усталости падали в сонВдоль кабины шинельною лентой,Мы же, двое, попали в полонНа антенном прицепе под тентом.
«Эту цель не найти ни за что, никогда…»
Эту цель не найти ни за что, никогдаНашей узкой антенной иголкой,Как от боли, ревут привода,Влево – вправо ныряя без толку.
Горизонт мы обшарили весь,Мы по сопкам лучами скользили,Протыкали восходную взвесь,Дизелями нещадно чадили.
Если б польза была от того,Мы на брюхе бы землю пахали,Целину неприступных снеговМы б ладонями рук разгребали.
Мы бы много ещё и чего…Нам ещё предстоит и немало,Чтобы звёзд в лейтенантский погон,Ну, хотя бы чуть-чуть перепало.
В день погрузки
Что за связь? Только трели морзянки,Что в наушниках ловит радист…Построенье. «Прощанье славянки».Да сирены, сорвавшейся, свист.
Пёстрых женщин печальная группаУ потухших внезапно окон.Часовой неподвижный в тулупе.Поредевший в строю гарнизон.
Замполит не кривит душою,Что готов нас всех расстрелять,Если мы в Забайкалье стеною,Вгрызшись в землю, не сможем стоять!
А погрузка – забота простая:В норматив чтоб стоял эшелон,Когда стрелки часов хлестаютЛейтенантов со всех сторон.
Чтоб машина с натужным рёвом,За собою таща прицеп,Жгла сцепление снова и снова,Как единственно верный рецепт,
Чтоб проехать, едва не касаясь,Миллиметры считая, с бортом,Всеми шинами в пол упираясь,Жадно воздух хватая ртом.
Чтоб мостки на предел выгибались.Заглушая и грохот и хруст,Неуклюже платформы качались,Принимая ответственный груз.
Подгоняют прицепы вручную,Навалившись на раму гурьбой,Крутят дышло напропалую,Чтобы выправить разнобой.
Войсковая потом работа,В ход и гвозди идут и бруски,И с утра до седьмого потаПоднимаются вверх молотки.
Показатель высокой закалки:Сталь на стяжках трещит и звенит.Перекрёстно вяжутся балки.К доскам пола фаркоп прибит.
Проверяют чехлов крепленье,Как домкрат зашплинтован чекой,Да вода с ядовитым шипеньемМчит из блоков горячей рекой.
Перестук, переклик, перебранка.Как обычно, лютует мороз.Поле чистое – полустанок,Лишь за рампою кустик лоз.
Станция Магдагачи
